Здесь должен кто-то умереть. (с)
Название: Мученик и Палачи.
Автор: qazanostra.
Жанр: Ангст.
Рейтинг: PG-13.
Персонажи: Сэм, Люцифер, Михаил. Кое-кто ещё, но только как фон.
Размер: Слегка за две тысячи слов.
Дисклеймер: Персонажи в полной власти Крипке и Ко, от меня тут только больное воображение.
Саммари: Сэм в Аду. Всё довольно мрачно.
Предупреждения: В авторе умер великий инквизитор.
От автора: В остром приступе писательства винить дебаты по 7х01 в целом и _ILLA_, _Лейка_ и Hyoni в частности.
Я вас предупредила.Сэму не больно. Физически, по крайней мере. Ну, если не считать разбитого в кровь кулака и ноющего ощущения в груди. Последнее Сэм списывает на эмоции. В самом деле, с чего бы это его сердце должно болеть? Никто ведь его не бил. А вот болит, и всё тут.
Ему и не страшно. Практически. То есть, коленки трясутся и голос дрожит. Но Сэм списывает всё на перенапряжение. И, правда, чего вдруг бояться? Сам ведь согласился на это дело. И испугаться уже успел, и успокоиться. Адреналин, скорее всего. Сэм так думает. Вернее, хочет думать. Даже не так – хочет верить. Получается, правда, не очень хорошо. Но Сэм старается. Изо всех сил старается сдержать накатывающую панику и сделать всё правильно. И ведь делает же, так? Дин жив, Земля спасена, и всё такое прочее. Молодец.
Только тихий голос внутри не успокаивается, заставляя задуматься: а что теперь?
Сэм зажмуривается. Не сейчас. Потом подумаю.
И в момент, когда толща Земли смыкается над ним, погружая во тьму, Сэм понимает, что больно действительно не было. Тогда.
***
Люцифер само радушие. С Михаилом. Они что-то обсуждают, но Сэм не может расслышать.
Люцифер вздыхает и впервые смотрит на Сэма. Он старательно обходил того всю… неделю? Чёрт его знает, сколько там на самом деле времени прошло. Сэм думает, что неделя. Впрочем, Сэм и раньше ошибался. Люцифер смеряет его холодным взглядом. Он злится.
- Ты всё испортил.
- Извини, - усмехается Сэм, ни о чём не сожалея.
Михаил надменно отворачивается, когда Люцифер подходит к Сэму вплотную и заглядывает в глаза. Сэм хочет расправить плечи и с вызовом взглянуть в ответ, но не получается. Цепи мешают. Они крепко связывают его руки и до боли в суставах вытягивают вверх. Впрочем, смотреть он пока может.
Люцифер переводит взгляд на свою руку. Сэм с удивлением замечает скальпель. Наверное, он очень острый, думает Сэм. Но он ошибается.
- Ты меня расстроил, - тихо говорит Люцифер. – Я думал, мы договорились. Я думал, что ты понял.
- Ты был не прав, - усмехается Сэм.
- Знаю. Поэтому и расстроился.
Скальпель оказывается тупым. То есть совсем тупым. Сэм ощущает это в полной мере. Левой почкой. Но он терпит. Он не собирается показывать свою слабость. Не собирается кричать. Он уверен, что сможет сдержаться. Но снова ошибается. К горлу подкатывает предательский комок, и Сэм не придумывает ничего лучше, чем выплюнуть его. Отчего-то комок кажется красным. Наверное, из-за общего освещения, думает Сэм в перерывах между криками. Наверное, теперь он всё будет видеть в красном цвете. Пора привыкать.
Сэм не сразу понимает, что отключился. Просто вдруг становится совсем не больно. Даже как-то приятно. Хорошо и спокойно.
Я умер, думает Сэм.
Да, отвечает тихий голос.
***
Сэм висит на цепях.
Он к ним привык. Он висит на них уже… три месяца? А к чёрту всё! Пусть будет три месяца. Он и к скальпелю привык. Кричать тоже привык. Что толку сдерживаться, если палач и так видит тебя насквозь?
Сегодня Люцифер не в духе. Наверное, опять поспорил с Михаилом. Он ходит из одного угла в другой. Сегодня Сэм висит в большом помещении, не то, что неделю назад. Наверное, это значит, что его станут пытать по-другому. Да уж, три месяца только с одним скальпелем кому угодно надоедят – и палачу, и пленнику. Хотя Люцифер отличается изобретательностью, это стоит признать.
Люцифер останавливается и смотрит на Сэма, словно только его замечает. Щелчок пальцами, и внезапно они оказываются в привычной для Сэма пыточной.
- Я сегодня не в настроении вести долгие беседы, - говорит Люцифер.
В его руках оказывается всё тот же скальпель. Сэм думает, что не боится. Что такого может придумать его мучитель, что он уже не испытывал? Органы ему вырезали, как внутренние, так и внешние. Пальцем больше, пальцем меньше. Скальпель от этого острее не станет, и боль не уменьшится. Так стоит ли бояться знакомых ощущений? Подумаешь, будет неприятно.
Но Сэм ошибается. Впрочем, ошибается он в последнее время довольно часто. Пора бы уже привыкнуть, наверное. Ладно. Потом подумаю, решает Сэм, глядя на скальпель, застывший у его лица. На этот раз он острый. Сэм ощущает это в полной мере. Сначала кожей щеки. Потом веком. Потом глазом.
Боль оказывается гораздо сильнее. Она словно электрический ток пронзает всё тело разом. И Сэм кричит, захлёбываясь воздухом и пытаясь увернуться. Люцифер его не удерживает, и от неловких судорог становится только хуже. Больнее.
Сэм не сразу понимает, что отключился. Просто судороги прекратились.
Я умер, думает Сэм.
В который раз, отвечает тихий голос.
***
Сэм лежит на столе.
Он помнит этот стол и ту галлюцинацию с Аластаром. Люцифер это знает. Он без зазрения совести пользуется страхами Сэма. Впрочем, пора бы уже привыкнуть. Как-никак восьмой год пошёл.
Михаил совсем не приходит. Сэм радуется – ему одного палача более чем достаточно. Михаил приходил только два раза за всё это время. Он не отличается бурной фантазией. Он просто жёг. Медленно, с наслаждением. Словно любимую коллекцию марок рассматривал. Странно было видеть подобие улыбки на его лице. Михаил вообще не отличается эмоциональностью. Поэтому Сэм удивлялся. Впрочем, ему было не до наблюдений. Он старательно кричал, пока кожа слоями медленно облазила, обнажая мясо и кости. Потом он отключался, а на следующий день с ним вновь был Люцифер.
Сегодня Люцифер задумчиво смотрит на Сэма, не произнося ни слова. Он долгое время не берёт в руки инструменты, которые в обилии лежат на столе неподалёку. Сэм беспокойно ёрзает под этим взглядом. Люцифер ничего не произносит. Сэм думает, что тот затевает совсем уж страшные пытки. Но он ошибается. Странно, но за всё это время он так и не привык к тому, что постоянно ошибается. Люцифер встаёт и уходит.
Сэм лежит на столе, глядя в потолок. Он ни о чём не думает, он уже устал от этого. Он просто ждёт. Тишина давит на уши, угнетая.
Сэм не сразу понимает, что отключился. Просто перестаёт ощущать боль в затёкших конечностях.
Я умер, думает Сэм.
Пора бы уже привыкнуть, смеётся тихий голос.
***
Сэм плачет.
Джессика обнимает его и успокаивающе шепчет, что всё в порядке, что ему приснился кошмар. Сэм осматривается. Он в их квартире в Стенфорде. Всё вплоть до мелочей точно такое же, как и сорок три года назад. То есть, Сэм думает, что сорок три года назад.
- Джесс, - его голос дрожит. – Скажи, какое сегодня число?
- Число? – недоумённо спрашивает девушка.
- Да. Какое сегодня число?
- Второе ноября, а что?
- Второе ноября? Две тысячи пятого года? – Сэм начинает паниковать.
- Сэм, ты чего? Какой две тысячи пятый? Две тысячи седьмого, конечно! – Джессика испуганно смотрит на него. – Милый, ты в порядке?
- К-как седьмого? – Сэм заикается. Он ничего не понимает. Он ничего не помнит. – А как же пожар? Его, что, не было?
Джессика поджимает губы и утирает выступившую слезу.
- Милый, всё хорошо. Как я могла забыть? – шёпотом говорит она и гладит Сэма по голове. Тот непонимающе смотрит на неё.
- Что забыть?
- Сегодня же годовщина гибели твоего брата. Как я могла об этом забыть? Всё хорошо, всё в порядке. Ты в безопасности, - она откровенно плачет, уже не пытаясь сдерживать слёз. – Господи, каждый год одно и то же.
- Дин, - выдыхает Сэм. – Как?
Дин мёртв. Сознавать это хуже пыток. Хуже физической боли. Хуже всего, что ему привиделось во сне. Хуже того ада, который устроил ему Люцифер. Хуже пламени, в котором девять раз сжигал его Михаил.
- Нет, этого не может быть, - Сэм яростно мотает головой и встаёт с постели, глядя на Джессику. – Это всё не реально. Это очередная пытка. Ты не Джессика.
Девушка заливается слезами, но голос её спокоен.
- Это я, Сэм. Это, правда, я. Успокойся. Ложись, пожалуйста. Завтра мы сходим к нему на могилу. Ты поговоришь с ним. Пиво купим по дороге. Я помню, какое пиво ты обычно ему возишь. Сэм, умоляю, вернись в постель.
Сэм мотает головой и отступает. Затем захлопывает за собой дверь в ванной. Он прислоняется к ней спиной и медленно сползает на пол. В ванной темно, свет он не включает. Тишина, если не считать тихих всхлипов за дверью. Сэм медленно вдыхает и выдыхает, пытаясь успокоиться. Он слышит голос Джессики. Девушка кому-то позвонила, и у Сэма всё обрывается внутри, когда он слышит разговор.
- Мэри? Это я, Джессика. Простите, что разбудила. Да. У Сэма снова приступ. Он сейчас заперся в ванной и не отвечает, - речь прерывается всхлипом. – Я не знаю, что делать. Я до сих пор не понимаю, почему он так остро реагирует, ведь Дин умер, когда ему было всего полгода! Боже, мне кажется, что он сходит с ума. Вы можете приехать? Только Джона он и слушает в такие моменты. Пожалуйста. Хорошо, жду.
Папа? Мама? Живы?
Сердце гулко стучит в ушах.
Это не правда. Это Люцифер испытывает его. Только это и может объяснить то, что все, кто должен быть мёртв, живы. Сэм встаёт, щёлкает включателем и подходит к зеркалу. Он упрямо сжимает губы. Это не моя реальность, думает Сэм. А ты променял бы жизни троих дорогих сердцу человек на одного брата? – вопрошает тихий голос. Сэм опускает глаза, не в силах смотреть на своё отражение. В зеркале он видит не себя. У него не так коротко стрижены волосы и не такие худые плечи. И шрама под левым глазом нет. Из своего – только боль в глазах.
Сэм берёт скальпель. Он не задаётся вопросом, как эта вещь оказалась здесь. Сэм включает воду и прямо в штанах и майке забирается в ванную. Джессика начинает стучать в дверь. Она зовёт его: сначала тихо, потом с истерикой в голосе. Сэм откидывается на бортик и безучастно смотрит, как поднимается уровень воды. Если всё это правда… Если его брат мёртв… Ничего не имеет значения. Он просто не умеет жить нормально, да и пытаться не хочет.
Да, отвечает Сэм тихому голосу. Я променяю жизни этих троих дорогих мне человек на брата. Потому что их я не знаю. Потому что Дин спасал мне жизнь. Много раз.
Лезвие оказывается острым. Сэм проводит им вдоль вены на левой руке, краем сознания отмечая наличие дюжины поперечных надрезов. Вода окрашивается красным, и Сэм улыбается. Когда-то Дин оказался под влиянием джинна и смог вырваться. Сэм тогда сказал, что рад, что всё так сложилось. И теперь он не собирается отказываться от своих слов.
Дверь сотрясается от ударов, слетает с петель и шумно падает. На пороге стоит отец. Он испуганно смотрит на Сэма. Сэм слабо усмехается. За спиной Джона маячат Джессика и Мэри. Их глаза в ужасе округлились.
Сэм не сразу понимает, что отключился. Просто перестаёт бояться, что ошибся.
Я умер, думает Сэм.
Самоубийца, бормочет тихий голос.
***
Сэм горит.
Вот уже сто двадцать четыре года, семь месяцев, девятнадцать дней, двадцать один час и сорок минут. Он научился считать время. Всё равно больше нечем заняться.
Сегодня пришёл Михаил. В последнее время он всё чаще появляется. Скучно ему, наверное. Впрочем, Сэма этот вопрос не особо занимает.
На ногах уже нет живого места. Кожа краснеет, пузырится, взрывается гнойными нарывами и слазит, обнажая мясо. Сэм не в первый раз испытывает это на себе. Михаил весьма консервативен в выборе пыток. Он считает, что в Аду полагается гореть. Сэм уже привык, что его мнения не спрашивают, но думает, что Михаила просто обделили фантазией. Поэтому раз за разом он поджаривает Сэма – медленно, с садистским удовольствием, с лёгкой улыбкой на лице. Теперь гораздо чаще, чем поначалу. Хотя менее болезненной от этого пытка не становится.
Люцифер не вмешивается. Он безразлично смотрит на происходящее. Похоже, они с Сэмом одного мнения по поводу фантазии Михаила.
Сэм не сразу понимает, что отключился. Просто перестаёт видеть пламя.
Я умер, думает Сэм.
Как обычно, отвечает тихий голос.
***
Сэм хрипит.
Крюки до боли впиваются в тело, выбивая из головы всё желание пошевелиться. Из лёгких толчками выходит воздух вперемешку с кровью. Сэм краем сознания думает, что за сто пятьдесят лет уже должен был её всю растерять. Но нет. Всё тут, на месте. Правда, радости от этого никакой.
Люцифер опять поцапался с Михаилом. Они оба сегодня не в духе, поэтому на редкость сговорчивы в плане того, на ком выместить злость. Люцифер с упоением вонзает иголки в самые болезненные точки под ногтями на пальцах рук, а Михаил не менее вдохновенно снимает со спины кожу пласт за пластом, добираясь не то, что до мяса, а прямо до костей. Сэм отмечает про себя, что в такие моменты они на редкость похожи друг на друга. Как братья. Сэм истерически смеётся, вспоминая, как они с Дином, злясь друг на друга, синхронно хлопали дверями Импалы. Люцифер и Михаил переглядываются и с тревогой смотрят на Сэма, будто беспокоятся о его душевном состоянии.
Сэм не сразу понимает, что отключился. Просто перестаёт смеяться, как будто воздух в лёгких закончился.
Я умер, думает Сэм.
Давно, отвечает тихий голос.
***
Сэм кричит.
Он давно так не кричал. Давно не срывал голос. Пожалуй, даже ни разу за все сто восемьдесят лет.
Его не сжигают, не режут, не подвешивают на крюки. Не вкалывают под ногти иглы, не растягивают в разные стороны на причудливом механизме. Не достают из рук вены или из живота внутренности. Не засовывают в очередную реальность, оживляя мёртвых и убивая живых. Не вырывают ногти или зубы. Не вырезают язык и не выковыривают глаза. Не снимают кожу и не ломают кости. Не отрезают пальцы или другие части тела. Не избивают и не лишают способности дышать.
Но уж лучше бы так. К этому он привык.
Эта же боль какая-то новая, яркая. Она обволакивает со всех сторон и лишает способности мыслить. Остаётся только кричать. Поэтому он и кричит.
Сэм не сразу понимает, что отключился. Просто вдруг становится спокойно и совсем тихо. Только пульс гулко стучит в ушах.
Я умер, думает Сэм.
Не трогай стену, отвечает тихий голос. Совсем не тот, что раньше. Но Сэм не обращает на это внимания. Он просто засыпает.
Впервые за сто восемьдесят лет.
%%%%%%%%%%%%%%%%%%
Название: Внизу.
Автор: qazanostra.
Жанры: ангст, даркфик.
Рейтинг: R.
Персонажи: Дин, Аластар и прочая адская братия.
Дисклеймер: Все претензии и печеньки Крипке.
Таймлайн: Между 3х16 и 4х01.
Содержание: Дин в Аду.
Размер: 2 000 слов.
Предупреждения: Пытки. Обратите внимание на это слово.
От автора: Если не уверены, то лучше не ходите. Автор не в себе.
От автора 2: Серьёзно. Подумайте.
Я прочитал(а) предупреждения и осознаю, что автор пишет только в неадекватном состоянии***
Вот и он – эпический момент падения в бездну. Кровь, мясо, вой собак и бой часов. Слёзы, сопли, никакой эстетики. Кто-то ожидал другого? Это только в фильмах герой перед смертью успевает сказать близким, как сильно их любит, огласить завещание, сообщить полиции, кто убийца… Реальность намного прозаичнее – тупо смерть. А в голове ещё куча всего недосказанного, что навсегда утонет в подступившей к горлу крови. Родне только и останется, что собирать ошмётки и складировать в гроб. Что там будет происходить уже после того, как ящик опустят под землю, все прекрасно знают. Трупное гниение.
Говорю же, никакой эстетики.
***
Ад.
Приветик.
Мрачноватисто тут у вас. Обои бы переклеить.
Кто крайний на пытки? Или тут строго по записи?
***
Часть 1.
- Смешной ты, Винчестер, - демон вытирает нож об ветошь и улыбается уголками губ.
- Стараюсь, - Дин сплёвывает кровь. – А ты совсем скучный.
- А чего ты ожидал? – отложив орудие на столик, демон поворачивается к подопечному. – У нас в аду напряжёнка с юмористами. Они все как один милые и совсем не грешат.
- Совсем? – Дин закашливается, хрипло смеясь. – Быть такого не может.
- Представляешь? – разочарованно вздыхает мучитель. – Так что ты теперь у нас звезда. К тебе очередь из демонов выстраивается, лишь бы глазком взглянуть.
- Надо бы за это плату брать. Какая тут у вас местная валюта? Доллары? Юани? Тугрики?
- Говорю же, смешной.
***
Нож длинный.
Лезвие у него холодное.
Оно обжигает внутренности, словно лавовый поток.
Казалось бы, простая сталь. А сколько новых ощущений! И тебе обжигающий холод, и озноб от потери крови, и страх, что можешь умереть. Плевать, что уже мёртвый. Подсознание играет, рассчитывая на «Оскар», и его ничем не заткнуть.
Чувствуется всё вплоть до мелочей. Вплоть до стекающей по коже живота крови. Щекотно. До разрыва в правой почке. Больно. До острия, коснувшегося позвоночника. Страшно.
Страх сам по себе иррационален. Что они могут сделать? Убить? А кто тут живой? Нет таких. А страх есть. И от этого никуда не деться.
Лезвие останавливается в миллиметре от кости и резко проворачивается в ране.
Кричать? Только если есть силы.
***
- Привет, Дин.
- Ты кто? – он смотрит исподлобья, свешиваясь на цепях. Ноги совсем не держат.
- Я твой лучший друг, - усмехается демон.
- Да ну?
- Ну да! – он обходит Дина вокруг, рассматривая ранения. – Больно?
Дин сжимает зубы, не произнося ни слова.
- Да не молчи ты! Я же с миром пришёл, - обиженно насупливается демон. – Давай дружить. Меня Аластар зовут.
- И что? – Дин старательно не смотрит на лужу возле ног. Он и так знает, что крови в нём практически нет. Она вся там – на полу.
- Я могу тебе помочь, - улыбается Аластар.
- Правда? Тогда иди и убейся, это лучшее, что ты можешь для меня сделать, - Дин кашляет, портя всё впечатление от бравады.
- Какой-то ты озлобленный, Дин, - морщится демон. – Я говорю про реальную помощь. Тебе понравился сегодняшний сеанс?
- Иди к чёрту, - зло выплёвывает Винчестер.
- О, мы все уже тут! И ты, кстати, тоже. Не желаешь ли присоединиться к дружному коллективу? Постоянное питание, бесплатное проживание, все доступные развлечения. Соцпакет в комплекте.
- Ты же сказал, что я уже с вами, - криво ухмыляется Винчестер.
- Да не в этом смысле! – отмахивается Аластар. – Я имею в виду, не желаешь ли стать одним из нас?
- Одним из вас? – удивлённо переспрашивает Дин. – Демоном?
- Ой, да демона там ещё очень далеко. Я хотел предложить тебе стать палачом.
Дин молча смотрит на Аластара.
- Чего притих?
- Вали отсюда, - негромко говорит Дин.
- Не хочешь? Поразмысли. Предложение эксклюзивное.
- Засунь себе этот эксклюзив!..
- Да понял я, уже хожу, - перебивает Аластар, тяжело вздыхая. – Но ты подумай, Винчестер.
***
- Чего молчишь? – демон придирчиво выбирает скальпель.
- Пасмурно сегодня, - бурчит Дин, глядя за его манипуляциями. Цепи неудобно впиваются крюками в плечи и лодыжки. Довольно неприятно.
- Будто тебя это расстраивает, - удовлетворившись выбором, мучитель поворачивается к Винчестеру.
- Скажем так, настроение это не улучшает, - корчит гримасу тот.
- Жаль, - практически искренне сожалеет демон.
***
Скальпель ничем не лучше ножа.
Он острее.
Он тоньше.
Он проникает в самую душу.
Да и в глаз тоже. А это больно.
Чёртовы цепи мешают пошевелиться, не дают отбиться от боли. А она сильна. Проникает через зрительный нерв прямиком в мозг и вызывает судороги. Или это не боль? Может, это уже скальпель впился своим остриём в извилины? А, какая разница! Всё равно хуже уже быть не может.
Или может?
Разве только паника. Именно это испытываешь, внезапно лишаясь зрения. И уже плевать на боль и чувство собственного достоинства. Остаётся только вопить, калеча голосовые связки. Сомневаетесь? Лучше поверьте на слово.
***
- Ди-и-ин, - тихо зовёт в темноте знакомый голос.
- Аластар? – хрипло переспрашивает тот.
- А кто же ещё, глупенький? Конечно я – твой лучший друг, - самодовольство так и хлещет через край. – Как делишки?
- Как-как, - бурчит Дин. – Никак. Свет вот выключили. Экономите? Кризис в адской экономике?
- Это нам не грозит, Дин. У нас тут безграничный источник энергии – грешники. Пока человечество потворствует своим низменным желаниям, свет у нас в аду будет гореть как Олимпийский огонь – вечно.
- Много пафоса, - ухмыляется Дин. Резкая боль в голове заставляет его стонать.
- Больно? – участливо интересуется Аластар.
- Нет, чешется, - огрызается Винчестер. – Не задавай глупых вопросов.
Демон вздыхает.
- Это совершенно необязательно терпеть, Дин, - негромко говорит он.
- Угостишь болеутоляющим? – Винчестер пытается сохранить лицо, но получается откровенно плохо. Он снова стонет.
- Типа того. Условия прежние.
- Засунь…
- Ясно, ты разговаривать не намерен. Повиси. Подумай.
***
- Приветик, Дин.
Винчестер удивлённо поднимает бровь.
- Какие… демоны? - усмехается он. – Сам Аластар сегодня будет меня пытать? За что такое счастье?
- За героизм! Ты у нас притча во языцех, Дин. Лучшие пытались тебя сломать, но вот уже двадцать лет ты благополучно всех имел. Считай, тебя наградили орденом за мужество.
- Польщён и готов описаться от радости, - сообщает Винчестер ровным голосом.
- И это вполне вероятный исход нашего с тобой общения, - кивает Аластар. – Приступим?
***
Оказывается, костей в организме много.
Очень много.
И они все способны ломаться.
А ещё их можно распилить.
Мачете большое, с зазубринами на лезвии. Оно проходится по большой берцовой с противным скрежетом, от которого мурашки по телу бегают. Впрочем, до этих насекомых дела нет. Некогда.
Кричать ведь кому-то надо?
***
- От тебя одни проблемы, Дин, - вздыхает Аластар, вытирая ветошью лезвие. – Ты такой упрямый!
Дин молчит.
- Море крови и никакого результата. Обидно, чёрт возьми! Я ведь старался. Не мог что ли немного поумалять приличия ради?
Дин молчит.
- Я с тобой тут весь свой профессиональный авторитет растеряю. Не стыдно, а?
Дин молчит.
- Ну и что мне с тобой делать? – вздыхает Аластар. – Как убедить перейти на нашу сторону?
Дин молчит.
- Я ведь не прошу подняться наверх и убивать невинных. Тут – внизу – все виновные, Дин! Все приговорены. Твоё дело – наказывать. Разве это плохо?
Дин молчит, глядя на лежащую возле столика ногу.
- Дин-Дин-Дин, - качает головой демон. – Я ведь могу продолжать вечно. Но ты можешь всё прекратить. Подумай хорошенько.
Дин глотает слёзы, но упорно продолжает молчать.
***
- У меня сюрприз! – Аластар заходит в пыточную и приветственно кивает Дину. – Сегодня у тебя гости!
- Гости? – устало спрашивает Винчестер. – А я не причесался.
- Брось, им твой внешний вид безразличен, - отмахивается демон. – Главное, чтобы ты им обрадовался, - он игриво повёл бровью. – Ну, ты понимаешь, о чём я? Девушки, заходите!
***
Как оказалось, у демонов нет принципов, но есть зубы.
Они могут быть острыми.
При определённых условиях они причиняют поистине адскую боль.
Но об этом лучше не знать.
***
- Стоило доводить до такого? – грустно глядя на Дина, вопрошает Аластар.
Винчестер только содрогается.
- Ты мазохист, наверное. Если это так, то здесь для тебя рай.
Дин косо глядит на мучителя.
- Что-то ты в последнее время всё больше молчишь. Ты часом не заболел?
Голос демона настолько заботливый, что Дин не выдерживает и начинает смеяться – истерически, хрипло, с надрывом.
- Ты чокнутый, - констатирует Азазель. – Но моё предложение в силе. Нет? Ладно, подождём.
***
- Как делишки, Дин? – улыбается Аластар. – Готов к новому туру?
Винчестер сжимает зубы и зло смотрит на демона.
- Ой, да не сверли ты меня взглядом, - закатывает глаза тот. – Дырок не наделаешь. Как насчёт насекомых?
Дин вздыхает, закрывая глаза.
- Вот и славно!
***
Пауки, оказывается, тоже едят мясо.
Они бывают большие и маленькие.
У них волосатые лапки и сетчатые глаза.
А ещё они плетут паутины. И плевать, что между пятым и шестым левыми рёбрами им не светит поймать себе пропитание. Зато смотрится красиво, особенно с красными капельками.
Словно роса.
***
- Э, приятель, - Аластар уважительно хлопает Дина по плечу. – Да ты действительно стойкий! Мы с тобой тут уже лет десять развлекаемся, а ты всё никак. Герой!
- Иди ты…
- Ой, да не бурчи! Я ему, понимаешь, комплименты отвешиваю, а он даже «спасибо» сказать не способен. Какие нынче грешники невоспитанные пошли!
- Уйди, Аластар. Достал уже, - вздыхает Дин.
- Не раньше, чем я задам свой коронный вопрос.
- Можешь засунуть его…
- Значит, «нет».
***
- Хэй, Дин! Глянь, кого я привёл! – Аластар указывает на дверь, где толпятся знакомые тени. – Девочки жаждут продолжить общение.
- Аластар, - хрипло говорит Дин, глядя на мучителей. – Не надо…
- Надо, дорогой мой. Надо.
***
Воспоминания о боли и сама боль – совершенно разные вещи.
Воспоминания имеют свойство стираться со временем.
Когда события настоящего оживляют прошлое, получается двойной эффект.
***
- Ну и? Не понравилось? – искренне удивляется Аластар.
- Грёбаный извращенец, - Дин дрожит, скрючившись на полу.
- Не отрицаю, - улыбается демон. – Должность, знаешь ли, обязывает.
- Прекрати, - еле слышно шепчет Винчестер.
- Что? Ты сейчас что-то сказал? – демон склоняется над ним.
- Не надо больше… Пожалуйста… - непрошенные слёзы текут по щекам Дина. Плевать, что выглядит он совсем не мужественно. Он просто не может больше этого выносить.
- Что ты хочешь этим сказать? – недоумённо спрашивает Аластар.
- Я… согласен.
***
Часть 2.
Бывают в жизни ситуации, когда обстоятельства оказываются выше тебя. Ты ничего не можешь поделать, остаётся только плыть по течению. Это не значит, что ты сдался и опустил руки. Считай, что взял тайм-аут. Перерыв на раздумья.
***
Грешно ли это – наслаждаться пытками? Неправильно? Ненормально?
Что делать, если единственный способ не оказаться на дыбе это пытать самому? Вы бы на это пошли?
Не торопитесь с ответом. Подумайте хорошенько.
Представьте себе ситуацию, когда боль затмевает весь мир, концентрируя всё ваше внимание лишь на одной точке. Представьте, что из глаз текут слёзы, а во рту чувствуется солоноватый привкус крови. Вообразите, что вы внезапно лишаетесь части тела или банального самоуважения. Какие ощущения испытывает человек в таких ситуациях?
Панику.
Боль.
Отчаяние.
Что бы вы сделали, чтобы не испытать эти эмоции вновь?
Не спешите с ответом.
Многим действительно сложно представить себе всё это. Если никогда в жизни не паниковал, то и не знаешь, на сколько сильно желание больше этого не испытывать. А оно не поддаётся описанию. Это желание всеобъемлющее, заслоняющее собой все остальные. Оно фактически как инстинкт. Инстинкт самосохранения. И он гораздо сильнее, чем кажется на первый взгляд. Он заставляет убивать. Он заставляет идти против собственных принципов. Он заставляет делать вещи, о которых впоследствии можно пожалеть. Но ничего нельзя поделать – всё ради выживания.
Если инстинкт самосохранения взялся за работу, то не стоит удивляться, обнаружив в своей руке окровавленный скальпель.
***
- Хэй, Винчестер, - усмехается демон. – Ты нереально крут!
- Ты сомневался? – щурится Дин.
- Ни капельки. Но то, что ты сделал с тем мудаком при помощи одного только ножа, потрясает моё воображение.
- Счастлив был произвести на тебя впечатление. Ради этого и старался.
- Эй, да что ты? Я ведь с комплиментами пришёл! Чего ты набычился?
- А он комплименты принимать не умеет, - смеётся Аластар. – Правда, Дин?
Винчестер нехорошо улыбается, искоса глядя на своего бывшего мучителя.
- Зачем пожаловал?
- Пойдём, - приглашающее машет Аластар. – У меня для тебя сюрприз.
***
Почему ему отдали на растерзание этих демониц, Дин не знает. Но он очень рад отыграться.
Для демонов в аду далеко не тепличные условия.
- Идеальный палач, - отвешивает комплимент Аластар.
- Тебя забыл спросить, - улыбается Дин, взвешивая в руке крюк с зазубринами. – Ну что, девочки? Хотите повеселиться?
Автор: qazanostra.
Жанр: Ангст.
Рейтинг: PG-13.
Персонажи: Сэм, Люцифер, Михаил. Кое-кто ещё, но только как фон.
Размер: Слегка за две тысячи слов.
Дисклеймер: Персонажи в полной власти Крипке и Ко, от меня тут только больное воображение.
Саммари: Сэм в Аду. Всё довольно мрачно.
Предупреждения: В авторе умер великий инквизитор.
От автора: В остром приступе писательства винить дебаты по 7х01 в целом и _ILLA_, _Лейка_ и Hyoni в частности.
Я вас предупредила.Сэму не больно. Физически, по крайней мере. Ну, если не считать разбитого в кровь кулака и ноющего ощущения в груди. Последнее Сэм списывает на эмоции. В самом деле, с чего бы это его сердце должно болеть? Никто ведь его не бил. А вот болит, и всё тут.
Ему и не страшно. Практически. То есть, коленки трясутся и голос дрожит. Но Сэм списывает всё на перенапряжение. И, правда, чего вдруг бояться? Сам ведь согласился на это дело. И испугаться уже успел, и успокоиться. Адреналин, скорее всего. Сэм так думает. Вернее, хочет думать. Даже не так – хочет верить. Получается, правда, не очень хорошо. Но Сэм старается. Изо всех сил старается сдержать накатывающую панику и сделать всё правильно. И ведь делает же, так? Дин жив, Земля спасена, и всё такое прочее. Молодец.
Только тихий голос внутри не успокаивается, заставляя задуматься: а что теперь?
Сэм зажмуривается. Не сейчас. Потом подумаю.
И в момент, когда толща Земли смыкается над ним, погружая во тьму, Сэм понимает, что больно действительно не было. Тогда.
***
Люцифер само радушие. С Михаилом. Они что-то обсуждают, но Сэм не может расслышать.
Люцифер вздыхает и впервые смотрит на Сэма. Он старательно обходил того всю… неделю? Чёрт его знает, сколько там на самом деле времени прошло. Сэм думает, что неделя. Впрочем, Сэм и раньше ошибался. Люцифер смеряет его холодным взглядом. Он злится.
- Ты всё испортил.
- Извини, - усмехается Сэм, ни о чём не сожалея.
Михаил надменно отворачивается, когда Люцифер подходит к Сэму вплотную и заглядывает в глаза. Сэм хочет расправить плечи и с вызовом взглянуть в ответ, но не получается. Цепи мешают. Они крепко связывают его руки и до боли в суставах вытягивают вверх. Впрочем, смотреть он пока может.
Люцифер переводит взгляд на свою руку. Сэм с удивлением замечает скальпель. Наверное, он очень острый, думает Сэм. Но он ошибается.
- Ты меня расстроил, - тихо говорит Люцифер. – Я думал, мы договорились. Я думал, что ты понял.
- Ты был не прав, - усмехается Сэм.
- Знаю. Поэтому и расстроился.
Скальпель оказывается тупым. То есть совсем тупым. Сэм ощущает это в полной мере. Левой почкой. Но он терпит. Он не собирается показывать свою слабость. Не собирается кричать. Он уверен, что сможет сдержаться. Но снова ошибается. К горлу подкатывает предательский комок, и Сэм не придумывает ничего лучше, чем выплюнуть его. Отчего-то комок кажется красным. Наверное, из-за общего освещения, думает Сэм в перерывах между криками. Наверное, теперь он всё будет видеть в красном цвете. Пора привыкать.
Сэм не сразу понимает, что отключился. Просто вдруг становится совсем не больно. Даже как-то приятно. Хорошо и спокойно.
Я умер, думает Сэм.
Да, отвечает тихий голос.
***
Сэм висит на цепях.
Он к ним привык. Он висит на них уже… три месяца? А к чёрту всё! Пусть будет три месяца. Он и к скальпелю привык. Кричать тоже привык. Что толку сдерживаться, если палач и так видит тебя насквозь?
Сегодня Люцифер не в духе. Наверное, опять поспорил с Михаилом. Он ходит из одного угла в другой. Сегодня Сэм висит в большом помещении, не то, что неделю назад. Наверное, это значит, что его станут пытать по-другому. Да уж, три месяца только с одним скальпелем кому угодно надоедят – и палачу, и пленнику. Хотя Люцифер отличается изобретательностью, это стоит признать.
Люцифер останавливается и смотрит на Сэма, словно только его замечает. Щелчок пальцами, и внезапно они оказываются в привычной для Сэма пыточной.
- Я сегодня не в настроении вести долгие беседы, - говорит Люцифер.
В его руках оказывается всё тот же скальпель. Сэм думает, что не боится. Что такого может придумать его мучитель, что он уже не испытывал? Органы ему вырезали, как внутренние, так и внешние. Пальцем больше, пальцем меньше. Скальпель от этого острее не станет, и боль не уменьшится. Так стоит ли бояться знакомых ощущений? Подумаешь, будет неприятно.
Но Сэм ошибается. Впрочем, ошибается он в последнее время довольно часто. Пора бы уже привыкнуть, наверное. Ладно. Потом подумаю, решает Сэм, глядя на скальпель, застывший у его лица. На этот раз он острый. Сэм ощущает это в полной мере. Сначала кожей щеки. Потом веком. Потом глазом.
Боль оказывается гораздо сильнее. Она словно электрический ток пронзает всё тело разом. И Сэм кричит, захлёбываясь воздухом и пытаясь увернуться. Люцифер его не удерживает, и от неловких судорог становится только хуже. Больнее.
Сэм не сразу понимает, что отключился. Просто судороги прекратились.
Я умер, думает Сэм.
В который раз, отвечает тихий голос.
***
Сэм лежит на столе.
Он помнит этот стол и ту галлюцинацию с Аластаром. Люцифер это знает. Он без зазрения совести пользуется страхами Сэма. Впрочем, пора бы уже привыкнуть. Как-никак восьмой год пошёл.
Михаил совсем не приходит. Сэм радуется – ему одного палача более чем достаточно. Михаил приходил только два раза за всё это время. Он не отличается бурной фантазией. Он просто жёг. Медленно, с наслаждением. Словно любимую коллекцию марок рассматривал. Странно было видеть подобие улыбки на его лице. Михаил вообще не отличается эмоциональностью. Поэтому Сэм удивлялся. Впрочем, ему было не до наблюдений. Он старательно кричал, пока кожа слоями медленно облазила, обнажая мясо и кости. Потом он отключался, а на следующий день с ним вновь был Люцифер.
Сегодня Люцифер задумчиво смотрит на Сэма, не произнося ни слова. Он долгое время не берёт в руки инструменты, которые в обилии лежат на столе неподалёку. Сэм беспокойно ёрзает под этим взглядом. Люцифер ничего не произносит. Сэм думает, что тот затевает совсем уж страшные пытки. Но он ошибается. Странно, но за всё это время он так и не привык к тому, что постоянно ошибается. Люцифер встаёт и уходит.
Сэм лежит на столе, глядя в потолок. Он ни о чём не думает, он уже устал от этого. Он просто ждёт. Тишина давит на уши, угнетая.
Сэм не сразу понимает, что отключился. Просто перестаёт ощущать боль в затёкших конечностях.
Я умер, думает Сэм.
Пора бы уже привыкнуть, смеётся тихий голос.
***
Сэм плачет.
Джессика обнимает его и успокаивающе шепчет, что всё в порядке, что ему приснился кошмар. Сэм осматривается. Он в их квартире в Стенфорде. Всё вплоть до мелочей точно такое же, как и сорок три года назад. То есть, Сэм думает, что сорок три года назад.
- Джесс, - его голос дрожит. – Скажи, какое сегодня число?
- Число? – недоумённо спрашивает девушка.
- Да. Какое сегодня число?
- Второе ноября, а что?
- Второе ноября? Две тысячи пятого года? – Сэм начинает паниковать.
- Сэм, ты чего? Какой две тысячи пятый? Две тысячи седьмого, конечно! – Джессика испуганно смотрит на него. – Милый, ты в порядке?
- К-как седьмого? – Сэм заикается. Он ничего не понимает. Он ничего не помнит. – А как же пожар? Его, что, не было?
Джессика поджимает губы и утирает выступившую слезу.
- Милый, всё хорошо. Как я могла забыть? – шёпотом говорит она и гладит Сэма по голове. Тот непонимающе смотрит на неё.
- Что забыть?
- Сегодня же годовщина гибели твоего брата. Как я могла об этом забыть? Всё хорошо, всё в порядке. Ты в безопасности, - она откровенно плачет, уже не пытаясь сдерживать слёз. – Господи, каждый год одно и то же.
- Дин, - выдыхает Сэм. – Как?
Дин мёртв. Сознавать это хуже пыток. Хуже физической боли. Хуже всего, что ему привиделось во сне. Хуже того ада, который устроил ему Люцифер. Хуже пламени, в котором девять раз сжигал его Михаил.
- Нет, этого не может быть, - Сэм яростно мотает головой и встаёт с постели, глядя на Джессику. – Это всё не реально. Это очередная пытка. Ты не Джессика.
Девушка заливается слезами, но голос её спокоен.
- Это я, Сэм. Это, правда, я. Успокойся. Ложись, пожалуйста. Завтра мы сходим к нему на могилу. Ты поговоришь с ним. Пиво купим по дороге. Я помню, какое пиво ты обычно ему возишь. Сэм, умоляю, вернись в постель.
Сэм мотает головой и отступает. Затем захлопывает за собой дверь в ванной. Он прислоняется к ней спиной и медленно сползает на пол. В ванной темно, свет он не включает. Тишина, если не считать тихих всхлипов за дверью. Сэм медленно вдыхает и выдыхает, пытаясь успокоиться. Он слышит голос Джессики. Девушка кому-то позвонила, и у Сэма всё обрывается внутри, когда он слышит разговор.
- Мэри? Это я, Джессика. Простите, что разбудила. Да. У Сэма снова приступ. Он сейчас заперся в ванной и не отвечает, - речь прерывается всхлипом. – Я не знаю, что делать. Я до сих пор не понимаю, почему он так остро реагирует, ведь Дин умер, когда ему было всего полгода! Боже, мне кажется, что он сходит с ума. Вы можете приехать? Только Джона он и слушает в такие моменты. Пожалуйста. Хорошо, жду.
Папа? Мама? Живы?
Сердце гулко стучит в ушах.
Это не правда. Это Люцифер испытывает его. Только это и может объяснить то, что все, кто должен быть мёртв, живы. Сэм встаёт, щёлкает включателем и подходит к зеркалу. Он упрямо сжимает губы. Это не моя реальность, думает Сэм. А ты променял бы жизни троих дорогих сердцу человек на одного брата? – вопрошает тихий голос. Сэм опускает глаза, не в силах смотреть на своё отражение. В зеркале он видит не себя. У него не так коротко стрижены волосы и не такие худые плечи. И шрама под левым глазом нет. Из своего – только боль в глазах.
Сэм берёт скальпель. Он не задаётся вопросом, как эта вещь оказалась здесь. Сэм включает воду и прямо в штанах и майке забирается в ванную. Джессика начинает стучать в дверь. Она зовёт его: сначала тихо, потом с истерикой в голосе. Сэм откидывается на бортик и безучастно смотрит, как поднимается уровень воды. Если всё это правда… Если его брат мёртв… Ничего не имеет значения. Он просто не умеет жить нормально, да и пытаться не хочет.
Да, отвечает Сэм тихому голосу. Я променяю жизни этих троих дорогих мне человек на брата. Потому что их я не знаю. Потому что Дин спасал мне жизнь. Много раз.
Лезвие оказывается острым. Сэм проводит им вдоль вены на левой руке, краем сознания отмечая наличие дюжины поперечных надрезов. Вода окрашивается красным, и Сэм улыбается. Когда-то Дин оказался под влиянием джинна и смог вырваться. Сэм тогда сказал, что рад, что всё так сложилось. И теперь он не собирается отказываться от своих слов.
Дверь сотрясается от ударов, слетает с петель и шумно падает. На пороге стоит отец. Он испуганно смотрит на Сэма. Сэм слабо усмехается. За спиной Джона маячат Джессика и Мэри. Их глаза в ужасе округлились.
Сэм не сразу понимает, что отключился. Просто перестаёт бояться, что ошибся.
Я умер, думает Сэм.
Самоубийца, бормочет тихий голос.
***
Сэм горит.
Вот уже сто двадцать четыре года, семь месяцев, девятнадцать дней, двадцать один час и сорок минут. Он научился считать время. Всё равно больше нечем заняться.
Сегодня пришёл Михаил. В последнее время он всё чаще появляется. Скучно ему, наверное. Впрочем, Сэма этот вопрос не особо занимает.
На ногах уже нет живого места. Кожа краснеет, пузырится, взрывается гнойными нарывами и слазит, обнажая мясо. Сэм не в первый раз испытывает это на себе. Михаил весьма консервативен в выборе пыток. Он считает, что в Аду полагается гореть. Сэм уже привык, что его мнения не спрашивают, но думает, что Михаила просто обделили фантазией. Поэтому раз за разом он поджаривает Сэма – медленно, с садистским удовольствием, с лёгкой улыбкой на лице. Теперь гораздо чаще, чем поначалу. Хотя менее болезненной от этого пытка не становится.
Люцифер не вмешивается. Он безразлично смотрит на происходящее. Похоже, они с Сэмом одного мнения по поводу фантазии Михаила.
Сэм не сразу понимает, что отключился. Просто перестаёт видеть пламя.
Я умер, думает Сэм.
Как обычно, отвечает тихий голос.
***
Сэм хрипит.
Крюки до боли впиваются в тело, выбивая из головы всё желание пошевелиться. Из лёгких толчками выходит воздух вперемешку с кровью. Сэм краем сознания думает, что за сто пятьдесят лет уже должен был её всю растерять. Но нет. Всё тут, на месте. Правда, радости от этого никакой.
Люцифер опять поцапался с Михаилом. Они оба сегодня не в духе, поэтому на редкость сговорчивы в плане того, на ком выместить злость. Люцифер с упоением вонзает иголки в самые болезненные точки под ногтями на пальцах рук, а Михаил не менее вдохновенно снимает со спины кожу пласт за пластом, добираясь не то, что до мяса, а прямо до костей. Сэм отмечает про себя, что в такие моменты они на редкость похожи друг на друга. Как братья. Сэм истерически смеётся, вспоминая, как они с Дином, злясь друг на друга, синхронно хлопали дверями Импалы. Люцифер и Михаил переглядываются и с тревогой смотрят на Сэма, будто беспокоятся о его душевном состоянии.
Сэм не сразу понимает, что отключился. Просто перестаёт смеяться, как будто воздух в лёгких закончился.
Я умер, думает Сэм.
Давно, отвечает тихий голос.
***
Сэм кричит.
Он давно так не кричал. Давно не срывал голос. Пожалуй, даже ни разу за все сто восемьдесят лет.
Его не сжигают, не режут, не подвешивают на крюки. Не вкалывают под ногти иглы, не растягивают в разные стороны на причудливом механизме. Не достают из рук вены или из живота внутренности. Не засовывают в очередную реальность, оживляя мёртвых и убивая живых. Не вырывают ногти или зубы. Не вырезают язык и не выковыривают глаза. Не снимают кожу и не ломают кости. Не отрезают пальцы или другие части тела. Не избивают и не лишают способности дышать.
Но уж лучше бы так. К этому он привык.
Эта же боль какая-то новая, яркая. Она обволакивает со всех сторон и лишает способности мыслить. Остаётся только кричать. Поэтому он и кричит.
Сэм не сразу понимает, что отключился. Просто вдруг становится спокойно и совсем тихо. Только пульс гулко стучит в ушах.
Я умер, думает Сэм.
Не трогай стену, отвечает тихий голос. Совсем не тот, что раньше. Но Сэм не обращает на это внимания. Он просто засыпает.
Впервые за сто восемьдесят лет.
%%%%%%%%%%%%%%%%%%
Название: Внизу.
Автор: qazanostra.
Жанры: ангст, даркфик.
Рейтинг: R.
Персонажи: Дин, Аластар и прочая адская братия.
Дисклеймер: Все претензии и печеньки Крипке.
Таймлайн: Между 3х16 и 4х01.
Содержание: Дин в Аду.
Размер: 2 000 слов.
Предупреждения: Пытки. Обратите внимание на это слово.
От автора: Если не уверены, то лучше не ходите. Автор не в себе.
От автора 2: Серьёзно. Подумайте.
Я прочитал(а) предупреждения и осознаю, что автор пишет только в неадекватном состоянии***
Вот и он – эпический момент падения в бездну. Кровь, мясо, вой собак и бой часов. Слёзы, сопли, никакой эстетики. Кто-то ожидал другого? Это только в фильмах герой перед смертью успевает сказать близким, как сильно их любит, огласить завещание, сообщить полиции, кто убийца… Реальность намного прозаичнее – тупо смерть. А в голове ещё куча всего недосказанного, что навсегда утонет в подступившей к горлу крови. Родне только и останется, что собирать ошмётки и складировать в гроб. Что там будет происходить уже после того, как ящик опустят под землю, все прекрасно знают. Трупное гниение.
Говорю же, никакой эстетики.
***
Ад.
Приветик.
Мрачноватисто тут у вас. Обои бы переклеить.
Кто крайний на пытки? Или тут строго по записи?
***
Часть 1.
- Смешной ты, Винчестер, - демон вытирает нож об ветошь и улыбается уголками губ.
- Стараюсь, - Дин сплёвывает кровь. – А ты совсем скучный.
- А чего ты ожидал? – отложив орудие на столик, демон поворачивается к подопечному. – У нас в аду напряжёнка с юмористами. Они все как один милые и совсем не грешат.
- Совсем? – Дин закашливается, хрипло смеясь. – Быть такого не может.
- Представляешь? – разочарованно вздыхает мучитель. – Так что ты теперь у нас звезда. К тебе очередь из демонов выстраивается, лишь бы глазком взглянуть.
- Надо бы за это плату брать. Какая тут у вас местная валюта? Доллары? Юани? Тугрики?
- Говорю же, смешной.
***
Нож длинный.
Лезвие у него холодное.
Оно обжигает внутренности, словно лавовый поток.
Казалось бы, простая сталь. А сколько новых ощущений! И тебе обжигающий холод, и озноб от потери крови, и страх, что можешь умереть. Плевать, что уже мёртвый. Подсознание играет, рассчитывая на «Оскар», и его ничем не заткнуть.
Чувствуется всё вплоть до мелочей. Вплоть до стекающей по коже живота крови. Щекотно. До разрыва в правой почке. Больно. До острия, коснувшегося позвоночника. Страшно.
Страх сам по себе иррационален. Что они могут сделать? Убить? А кто тут живой? Нет таких. А страх есть. И от этого никуда не деться.
Лезвие останавливается в миллиметре от кости и резко проворачивается в ране.
Кричать? Только если есть силы.
***
- Привет, Дин.
- Ты кто? – он смотрит исподлобья, свешиваясь на цепях. Ноги совсем не держат.
- Я твой лучший друг, - усмехается демон.
- Да ну?
- Ну да! – он обходит Дина вокруг, рассматривая ранения. – Больно?
Дин сжимает зубы, не произнося ни слова.
- Да не молчи ты! Я же с миром пришёл, - обиженно насупливается демон. – Давай дружить. Меня Аластар зовут.
- И что? – Дин старательно не смотрит на лужу возле ног. Он и так знает, что крови в нём практически нет. Она вся там – на полу.
- Я могу тебе помочь, - улыбается Аластар.
- Правда? Тогда иди и убейся, это лучшее, что ты можешь для меня сделать, - Дин кашляет, портя всё впечатление от бравады.
- Какой-то ты озлобленный, Дин, - морщится демон. – Я говорю про реальную помощь. Тебе понравился сегодняшний сеанс?
- Иди к чёрту, - зло выплёвывает Винчестер.
- О, мы все уже тут! И ты, кстати, тоже. Не желаешь ли присоединиться к дружному коллективу? Постоянное питание, бесплатное проживание, все доступные развлечения. Соцпакет в комплекте.
- Ты же сказал, что я уже с вами, - криво ухмыляется Винчестер.
- Да не в этом смысле! – отмахивается Аластар. – Я имею в виду, не желаешь ли стать одним из нас?
- Одним из вас? – удивлённо переспрашивает Дин. – Демоном?
- Ой, да демона там ещё очень далеко. Я хотел предложить тебе стать палачом.
Дин молча смотрит на Аластара.
- Чего притих?
- Вали отсюда, - негромко говорит Дин.
- Не хочешь? Поразмысли. Предложение эксклюзивное.
- Засунь себе этот эксклюзив!..
- Да понял я, уже хожу, - перебивает Аластар, тяжело вздыхая. – Но ты подумай, Винчестер.
***
- Чего молчишь? – демон придирчиво выбирает скальпель.
- Пасмурно сегодня, - бурчит Дин, глядя за его манипуляциями. Цепи неудобно впиваются крюками в плечи и лодыжки. Довольно неприятно.
- Будто тебя это расстраивает, - удовлетворившись выбором, мучитель поворачивается к Винчестеру.
- Скажем так, настроение это не улучшает, - корчит гримасу тот.
- Жаль, - практически искренне сожалеет демон.
***
Скальпель ничем не лучше ножа.
Он острее.
Он тоньше.
Он проникает в самую душу.
Да и в глаз тоже. А это больно.
Чёртовы цепи мешают пошевелиться, не дают отбиться от боли. А она сильна. Проникает через зрительный нерв прямиком в мозг и вызывает судороги. Или это не боль? Может, это уже скальпель впился своим остриём в извилины? А, какая разница! Всё равно хуже уже быть не может.
Или может?
Разве только паника. Именно это испытываешь, внезапно лишаясь зрения. И уже плевать на боль и чувство собственного достоинства. Остаётся только вопить, калеча голосовые связки. Сомневаетесь? Лучше поверьте на слово.
***
- Ди-и-ин, - тихо зовёт в темноте знакомый голос.
- Аластар? – хрипло переспрашивает тот.
- А кто же ещё, глупенький? Конечно я – твой лучший друг, - самодовольство так и хлещет через край. – Как делишки?
- Как-как, - бурчит Дин. – Никак. Свет вот выключили. Экономите? Кризис в адской экономике?
- Это нам не грозит, Дин. У нас тут безграничный источник энергии – грешники. Пока человечество потворствует своим низменным желаниям, свет у нас в аду будет гореть как Олимпийский огонь – вечно.
- Много пафоса, - ухмыляется Дин. Резкая боль в голове заставляет его стонать.
- Больно? – участливо интересуется Аластар.
- Нет, чешется, - огрызается Винчестер. – Не задавай глупых вопросов.
Демон вздыхает.
- Это совершенно необязательно терпеть, Дин, - негромко говорит он.
- Угостишь болеутоляющим? – Винчестер пытается сохранить лицо, но получается откровенно плохо. Он снова стонет.
- Типа того. Условия прежние.
- Засунь…
- Ясно, ты разговаривать не намерен. Повиси. Подумай.
***
- Приветик, Дин.
Винчестер удивлённо поднимает бровь.
- Какие… демоны? - усмехается он. – Сам Аластар сегодня будет меня пытать? За что такое счастье?
- За героизм! Ты у нас притча во языцех, Дин. Лучшие пытались тебя сломать, но вот уже двадцать лет ты благополучно всех имел. Считай, тебя наградили орденом за мужество.
- Польщён и готов описаться от радости, - сообщает Винчестер ровным голосом.
- И это вполне вероятный исход нашего с тобой общения, - кивает Аластар. – Приступим?
***
Оказывается, костей в организме много.
Очень много.
И они все способны ломаться.
А ещё их можно распилить.
Мачете большое, с зазубринами на лезвии. Оно проходится по большой берцовой с противным скрежетом, от которого мурашки по телу бегают. Впрочем, до этих насекомых дела нет. Некогда.
Кричать ведь кому-то надо?
***
- От тебя одни проблемы, Дин, - вздыхает Аластар, вытирая ветошью лезвие. – Ты такой упрямый!
Дин молчит.
- Море крови и никакого результата. Обидно, чёрт возьми! Я ведь старался. Не мог что ли немного поумалять приличия ради?
Дин молчит.
- Я с тобой тут весь свой профессиональный авторитет растеряю. Не стыдно, а?
Дин молчит.
- Ну и что мне с тобой делать? – вздыхает Аластар. – Как убедить перейти на нашу сторону?
Дин молчит.
- Я ведь не прошу подняться наверх и убивать невинных. Тут – внизу – все виновные, Дин! Все приговорены. Твоё дело – наказывать. Разве это плохо?
Дин молчит, глядя на лежащую возле столика ногу.
- Дин-Дин-Дин, - качает головой демон. – Я ведь могу продолжать вечно. Но ты можешь всё прекратить. Подумай хорошенько.
Дин глотает слёзы, но упорно продолжает молчать.
***
- У меня сюрприз! – Аластар заходит в пыточную и приветственно кивает Дину. – Сегодня у тебя гости!
- Гости? – устало спрашивает Винчестер. – А я не причесался.
- Брось, им твой внешний вид безразличен, - отмахивается демон. – Главное, чтобы ты им обрадовался, - он игриво повёл бровью. – Ну, ты понимаешь, о чём я? Девушки, заходите!
***
Как оказалось, у демонов нет принципов, но есть зубы.
Они могут быть острыми.
При определённых условиях они причиняют поистине адскую боль.
Но об этом лучше не знать.
***
- Стоило доводить до такого? – грустно глядя на Дина, вопрошает Аластар.
Винчестер только содрогается.
- Ты мазохист, наверное. Если это так, то здесь для тебя рай.
Дин косо глядит на мучителя.
- Что-то ты в последнее время всё больше молчишь. Ты часом не заболел?
Голос демона настолько заботливый, что Дин не выдерживает и начинает смеяться – истерически, хрипло, с надрывом.
- Ты чокнутый, - констатирует Азазель. – Но моё предложение в силе. Нет? Ладно, подождём.
***
- Как делишки, Дин? – улыбается Аластар. – Готов к новому туру?
Винчестер сжимает зубы и зло смотрит на демона.
- Ой, да не сверли ты меня взглядом, - закатывает глаза тот. – Дырок не наделаешь. Как насчёт насекомых?
Дин вздыхает, закрывая глаза.
- Вот и славно!
***
Пауки, оказывается, тоже едят мясо.
Они бывают большие и маленькие.
У них волосатые лапки и сетчатые глаза.
А ещё они плетут паутины. И плевать, что между пятым и шестым левыми рёбрами им не светит поймать себе пропитание. Зато смотрится красиво, особенно с красными капельками.
Словно роса.
***
- Э, приятель, - Аластар уважительно хлопает Дина по плечу. – Да ты действительно стойкий! Мы с тобой тут уже лет десять развлекаемся, а ты всё никак. Герой!
- Иди ты…
- Ой, да не бурчи! Я ему, понимаешь, комплименты отвешиваю, а он даже «спасибо» сказать не способен. Какие нынче грешники невоспитанные пошли!
- Уйди, Аластар. Достал уже, - вздыхает Дин.
- Не раньше, чем я задам свой коронный вопрос.
- Можешь засунуть его…
- Значит, «нет».
***
- Хэй, Дин! Глянь, кого я привёл! – Аластар указывает на дверь, где толпятся знакомые тени. – Девочки жаждут продолжить общение.
- Аластар, - хрипло говорит Дин, глядя на мучителей. – Не надо…
- Надо, дорогой мой. Надо.
***
Воспоминания о боли и сама боль – совершенно разные вещи.
Воспоминания имеют свойство стираться со временем.
Когда события настоящего оживляют прошлое, получается двойной эффект.
***
- Ну и? Не понравилось? – искренне удивляется Аластар.
- Грёбаный извращенец, - Дин дрожит, скрючившись на полу.
- Не отрицаю, - улыбается демон. – Должность, знаешь ли, обязывает.
- Прекрати, - еле слышно шепчет Винчестер.
- Что? Ты сейчас что-то сказал? – демон склоняется над ним.
- Не надо больше… Пожалуйста… - непрошенные слёзы текут по щекам Дина. Плевать, что выглядит он совсем не мужественно. Он просто не может больше этого выносить.
- Что ты хочешь этим сказать? – недоумённо спрашивает Аластар.
- Я… согласен.
***
Часть 2.
Бывают в жизни ситуации, когда обстоятельства оказываются выше тебя. Ты ничего не можешь поделать, остаётся только плыть по течению. Это не значит, что ты сдался и опустил руки. Считай, что взял тайм-аут. Перерыв на раздумья.
***
Грешно ли это – наслаждаться пытками? Неправильно? Ненормально?
Что делать, если единственный способ не оказаться на дыбе это пытать самому? Вы бы на это пошли?
Не торопитесь с ответом. Подумайте хорошенько.
Представьте себе ситуацию, когда боль затмевает весь мир, концентрируя всё ваше внимание лишь на одной точке. Представьте, что из глаз текут слёзы, а во рту чувствуется солоноватый привкус крови. Вообразите, что вы внезапно лишаетесь части тела или банального самоуважения. Какие ощущения испытывает человек в таких ситуациях?
Панику.
Боль.
Отчаяние.
Что бы вы сделали, чтобы не испытать эти эмоции вновь?
Не спешите с ответом.
Многим действительно сложно представить себе всё это. Если никогда в жизни не паниковал, то и не знаешь, на сколько сильно желание больше этого не испытывать. А оно не поддаётся описанию. Это желание всеобъемлющее, заслоняющее собой все остальные. Оно фактически как инстинкт. Инстинкт самосохранения. И он гораздо сильнее, чем кажется на первый взгляд. Он заставляет убивать. Он заставляет идти против собственных принципов. Он заставляет делать вещи, о которых впоследствии можно пожалеть. Но ничего нельзя поделать – всё ради выживания.
Если инстинкт самосохранения взялся за работу, то не стоит удивляться, обнаружив в своей руке окровавленный скальпель.
***
- Хэй, Винчестер, - усмехается демон. – Ты нереально крут!
- Ты сомневался? – щурится Дин.
- Ни капельки. Но то, что ты сделал с тем мудаком при помощи одного только ножа, потрясает моё воображение.
- Счастлив был произвести на тебя впечатление. Ради этого и старался.
- Эй, да что ты? Я ведь с комплиментами пришёл! Чего ты набычился?
- А он комплименты принимать не умеет, - смеётся Аластар. – Правда, Дин?
Винчестер нехорошо улыбается, искоса глядя на своего бывшего мучителя.
- Зачем пожаловал?
- Пойдём, - приглашающее машет Аластар. – У меня для тебя сюрприз.
***
Почему ему отдали на растерзание этих демониц, Дин не знает. Но он очень рад отыграться.
Для демонов в аду далеко не тепличные условия.
- Идеальный палач, - отвешивает комплимент Аластар.
- Тебя забыл спросить, - улыбается Дин, взвешивая в руке крюк с зазубринами. – Ну что, девочки? Хотите повеселиться?
-
-
15.12.2011 в 14:50я прям что-то такое сейчас и искала
В который раз, отвечает тихий голос.
спасибо, что это есть, и что ты этим делишься.
-
-
15.12.2011 в 14:54-
-
15.12.2011 в 16:58думаю, если бы в сериале показали клетку, хоть немного, того. что там могло бы быть Люцифер был бы
именно таким, спасибо вам.
второй фик - адский ад, хоть и тафтология.
-
-
15.12.2011 в 17:44-
-
02.01.2012 в 11:59Спасибо, что вообще рискнули это написать. С Сэмом все понятно. Где-то читала "Легко переносить пытки, если у тебя все равно нет выбора" не в том смысле, что легко физически, но все равно тут как бы пытают только тело. А вот Дину именно пытали душу. Знание, что ты в любой момент можешь все прекратить, если согласишься... А на что, собственно? Да не на что ужасное! Просто, наказывать виновных, которых так и так и без тебя все равно мучают. А за это освобождение от невыносимых страданий...
-
-
02.01.2012 в 22:49-
-
22.02.2012 в 00:58мне его скинула подруга, сначала как то не обратила внимания, но когда начала читать - не смогла остановиться!
у меня очень богатое воображение, и, если бы в сериале показывали ад, думаю он был бы именно таким.
сердечное, человеческое спасибо! одно удовольствие от прочтения.
-
-
22.02.2012 в 01:13